Август 31st, 2023 
raven000 Вот она сидит, исправляет волосы рукою, он подходит и старается ее поцеловать, любовно словив рукою выбившуюся из стрижки прядь. Она делает неосознанный бросок в сторону и отстраняется — ей неприятны его прикосновения, даром, что в браке они 5 лет и все полагают их на уникальность успешной парой.
Он пока пытается: он размышляет, что ее враждебность — это характеристики характера. Наконец, она так как не только так, она так как его выбрала! Он не знает того, как она опасается одиночества. И неопределенности. Пускай лучше отчетливость, пускай такая, с ним.
У них большой и весьма уютный дом: заходишь к ним и видишь — зданием тут и не пахнет. Стоит себе коробка — прекрасная, сохраняющая в себе тыс несочетаемых вещей, которых заранее не выбирали приятель для приятеля.
Он — сам и с ней, она — сама.
Она думает о детях: хоть некая любовь. Ему весьма хочется — может быть, дети сделают ее помягче?
Вероятно, когда-то у нее произойдет роман, и их разрозненный мирок в вмиг повернется. Вероятно, первым остынет он: заведет интрижку с увлеченной в него секретаршей, почерствеет, закончит желать исправлять чьи-то выбившиеся из стрижки пряди. Но, вероятно, они отживут совместно продолжительную жизнь, каждый день просыпаясь в кровати не с тем человеком, так и не выяснив волшебства обоюдного ощущения.
Сестра коллеги не так давно засобиралась замуж. За вусмерть увлеченного жителя другой страны.
«Ты предпочитаешь?» — узнавали ее. «Он меня обожает! Весьма!» — отвечала она. Из приятной Швейцарии она убежала через 6 месяцев: временами ты начинаешь недолюбливать человека лишь за то, что он обожает, но ты — нет. И как временами раздражает данный отыскивающий виновный взгляд того, кто первоначально ни в чем не виновен!
Знакомый сообщает о женщине, которая у него проживает: милая, бытовая, рачительная. Даже чересчур. Утром — завтрак в кровать, утром — море интереса и нежное «я предпочитаю тебя» перед сном. Он ее терпеть не может. Она всеми силами пытается завоевать его любовь.
«Не прогонять же ее вот так, ни за что на свете? — распределяется он, — Она — отличный человек, мне ее жалко!» «Нет, тебе ее не жалко, — говорю я, — тебе комфортно: завтраки, тревога, секс под боком. Если б было жалко, ты дал бы ей шанс вылечиться…»
Ужас одиночества и удобство то и дело подталкивают людей на хладнокровные действия и хладнокровные же отношения. Обоюдное ощущение труднее: чересчур большой эффективности оно требует, чересчур многих чувств, инвестиций.
Быть возлюбленным, не любя, представляется безопасным видом: тебе хочется, ты и обожай, но я — в доме. И всегда можно оправдаться тем, что тот, 2-й, сам пожелал. Вот пускай и отвечает за собственные стремления!
Тот, кого обожают, часто успокаивает себя тем, что он, мол, относится к обожающему его человеку как другу (сестре, брату, внучатому племяннику). И поэтому не желает наносить боль. Чем врет невообразимо: необычному противнику мы хотим любви к безразличным. И первыми сообщаем другу: «Представляешь, я хочу(но) бы для тебя самых лучших отношений. Потому что мне не все равно. Поскольку ты — мой родной человек, и мне автодороги твои ощущения». Что это за дружба такая, если в ее базе находится каждодневное послабление самообману?
Имейте храбрость своевременно сообщить «не предпочитаю». Тот, кто обожает, стоит не только лишь жалости, но также и правдивости. И права на обоюдную любовь — пускай и стоимостью ваших с ним отношений.
Опубликовано в рубрике 
